Что может происходить в естественных условиях?
Я не согласна с теми коллегами, которые утверждают невозможность или относятся скептически к способности человека решать труднейшие психологические проблемы без профессиональной помощи. По моим впечатлениям — такое тоже регулярно случается. И я чувствую интерес подробнее описать, как это может происходить и что, в связи с этим, стоит моделировать в психотерапии.
В данном тексте я буду подразумевать под исцелением — процесс восстановления психики до большей целостности. А под исцеляющими отношениями — те отношения, в которых данный процесс происходит наиболее интенсивно. Существует радикальная позиция, что любые существенные внутренние перемены возможны только через новый опыт отношений. Я ограничусь формулировкой, что часто именно отношения запускают мощные внутренние трансформации.
Как нарушается целостность?
Процесс нарушения целостности неизбежен и естественен. То жизненное после, в котором каждый живет, невольно поддерживает, развивает в нас одни качества и способности, оставляя незадействованными другие. Некоторые свойства характера нами настолько не опробованы, что мы можем наблюдать их только в других людях, и не допускаем даже мысли, что в потенциале они могли бы быть проявлены в нас.
Достаточно удачный образ целостности предложил Роберт Скиннер в книге «Семья и как в ней уцелеть» через метафору «ширмы», за которую положено все, маркированное детским опытом выживания в семье как «стыдное» и «порочное». Только, мне кажется, туда сложено не только стыдное и порочное, но и то, что просто ни разу не пригодилось на протяжении всего сенситивного (для развития этого качества) периода.
Усмотрение связи между целостностью и психическим здоровьем очень характерно для современных психологов, как теоретиков, так и практиков. Идеи возвращения здоровья через повышение психической целостности присутствовали в сознании исследователей ещё на заре появления психоанализа — первого направления психотерапии (например, одна из ранних идей Фрейда — о том, что восстановление пробелов в памяти имеет решающее значение для проработки травмы).
Случалось ли с вами такое, что вы встретили человека, связь с которым, несмотря на то, что была эпизодична, имела для вас невероятное значение?
Если в вашей жизни такое было, то это, на мой взгляд, тот опыт, который потенциально доступен любому человеку и который лучше всего напоминает хорошо сложившуюся психотерапию. Как правило, в истории таких отношений можно выделить несколько характерных этапов.
- Начинается все со знакомства и появления ощущения, что отношения необходимо продолжать — в них может случиться нечто очень важное.
- Вовлеченность в другого человека возрастает, появляется эмоциональная привязанность. Может быть страх потерять отношения или страх собственной усилившейся зависимости. Отношения могут быть переполнены ярко окрашенными положительными и негативными чувствами. Полное отсутствие негативных чувств (невозможность ощутить обиду) указывает либо на сложившуюся в течении жизни неспособность их осознавать, либо на неготовность подпустить другого слишком близко (установление дистанции для того, чтобы другой не мог ранить).
- Происходит активный взаимный обмен.
- Опыт отношений становится внутренним достоянием и ресурсом психики. Появляется ощущение наполненности. Потребность в другом становится менее интенсивной. Есть благодарность за совместно пережитые радости и обретённые дары. Обиды прощены. Может переживаться грусть от ощущения, что пришло время прощаться или отдалиться.
Как психическая целостность может быть частично восстановлена через отношения?
Приведу один из множества возможных примеров.
У А. стихийным образом оказались развиты качества — целеустремленность, продуктивность, находчивость, решительность, агрессивность и умение её тактично проявлять в социуме. Поскольку эти способности были натренированы сильно, большинство окружающих людей в близких или деловых отношениях с А. «на фоне» него самого оказывались более пассивными, нерешительными, а порой и откровенно безответственными. Любое проявление слабости А. другая сторона не может встретить поддержкой или реальной помощью (помочь А. так, чтобы это было для него ощутимо, очень сложно). А. все больше закрепляется в ощущении необходимости рассчитывать только на себя. Его внутренние убеждения обосновывают, что именно так примерно и должно быть в отношениях, ничего другого ждать от других неоправданно.
Однако, в ходе крайне непродолжительной связи с К., А. открыл в себе новые ранее неизведанные стороны — признал свою потребность быть в том числе иногда слабым, зависимым, просить и полагаться. Начиная с того момента, стало возможно создание отношений нового типа. Отношений с теми людьми, которые отчасти напоминали А. в аспекте устремленности, продуктивности, инициативности и пр., но также не стыдились своего права — нуждаться. С формированием первых таких отношений появилось внешнее подтверждение возможности развивать ранее «неуместные» качества личности. По мере этого процесса у А. стали появляться новые желания, совершенно непонятные прошлому Я. Если пытаться описать данное состояние образами — это похоже на появление полноводного ручья на территории ранее безжизненной пустыни.
В описанном примере исцеляющие отношения случились дважды — когда стало возможным признание ранее скрываемой от себя потребности (оно подготовило фундамент для перемен внешних — изменение круга общения) и когда были найдены отношения, в которых только начавшие своё становления качества были одобряемы и уместны (не пугали окружающих, соответствовали тому, с чем они были готовы иметь дело и т.д.).
Почему иногда маловероятно появление исцеляющих отношений?
Порой гораздо проще мы сходимся с теми, кого мы уже однажды встречали, независимо от того, хорошо нам было с ними или плохо.
Если речь идёт об отношениях с противоположным полом, то именно к людям, вписывающимся в знакомые и эмоционально нагружённые для нас образы, легче всего возникает интерес и влюбленность. З.Фрейд, например, считал, что в основе этого лежит наше желание «переиграть» травмы, полученные в родительской семье. От близкого общения с совсем незнакомыми людьми нас «защищает» эмоциональное равнодушие к ним и иррациональный страх-незнание — как вообще можно себя вести рядом с таким странным человеком?
Некоторым особенно плохо удаётся приглашать в свою жизнь новых, ни на кого из своего прошлого не похожих, людей. Изнутри в этом случае будет искренне казаться, что все люди более или менее одинаковые — ненадежные, или жестокие, или эксплуатирующие, или легко подверженные влиянию и собственным заблуждениям, или неуверенные в себе, или заискивающие, или ещё какие-либо…
Исцеляющие психотерапевтические отношения
Если держать в голове предположение, что новые и не похожие ни на кого из прошлого люди, допускаются нами в свою жизнь с большим трудом — к ним не возникает ни интереса, ни доверия — то понятно, какой психолог с высокой долей вероятности будет выбран. Либо — с теми же теневыми сторонами, что и у выбирающего (в этом случае остаётся надеяться, что к настоящему моменту психолог лучше «проработан», чем обратившийся); либо — похожий на людей, с которыми ему приходиться иметь дело вновь и вновь в своей реальной жизни (тогда важной частью работы будет обнаружение психологом и клиентом этого воспроизведения «сюжета»). Иногда все же бывает, что терапевт не кажется похожим изначально и не оказывается таким в дальнейшем, но, тем не менее, остаётся интересен. В последнем случае один из шагов в сторону восстановления целостности осуществляется самим фактом начала и продолжения отношений.
Здоровое стремление психики к целостности и исцеляющим отношениям, на мой взгляд, ставит перед психологом профессиональную задачу быть как можно более интегрированным и уметь проявлять во взаимодействии различные грани своей личности, в особенности теневые для клиента.
Так, например, рядом с «сильным» (испуганным, последовательным) клиентом важно уметь быть уязвимым (уверенным, спонтанным) и научить (не словом, но самим процессом общения) уважать свою уязвимость, тогда внутренняя ригидная критика клиента к себе в этом аспекте неизбежно пошатнётся, может уменьшиться стыд, появится желание проявиться по-новому. Это очень сложный для специалиста манёвр, потому что в обычной жизни, когда окружающие начинают проявлять неприемлемые для нас качества, мы легко впадаем в раздражение или разочаровываемся в таких людях, начинаем стремиться свести контакт к минимуму.
В отличие от реальной жизни, где должны сначала случиться перемены внутренние (скорее всего тоже при помощи каких-то отношений), а затем сложиться альтернативная среда для уместного проявления новых качеств, в психотерапии психолог может принять большое участие, как на первом, так и на втором этапе. Любые неразвитые (подавленные) качества клиента могут быть использованы для восстановления его целостности и апробации в отношениях с терапевтом. Но, конечно, стоит отдавать предпочтение тем из них, которые вызывают интерес и озабоченность у самого клиента.
