М.Мак-Клюэн пишет, что с появлением часов время стало представлено в сознании человека линейным. Отсюда фантазия о том, что раз время линейно, его можно победить при помощи скорости. Отсюда постоянное ощущение спешки, боязнь не вписаться в установленные временные рамки, чувство «потери времени», когда нам приходится чего-то ждать в самых обычных бытовых ситуациях (например, в очереди).
На примере восприятия времени индейцами хопи М.Мак-Клюэн показывает, что до появления «часов» не было единого времени, было много одновременно существующих временных пространств, задаваемых значимыми событиями жизни (время — это когда подросла кукуруза, выросла овца…). Вне значимых событий существует лишь «безвременье».
В мире, где время линейно, всегда есть угроза «не успеть», выпасть за борт, упустить возможности. Мне кажется, отчасти из-за этого в восточной религии и философии была предложена метафора «колеса сансары», из которого как раз-таки и надо выбраться для того, чтобы обрести духовную целостность, достичь нирваны и избавления от мирских страданий.
Возможно, для полноценного существования человеку необходимо уметь воспринимать время как линейно (для того, чтобы все-таки приспособиться к требованиям реальности и социума), так и альтернативным мистическим образом, когда время «делают» значимые переживания. Последний способ видения, как мне кажется, подразумевает способность взглянуть на свою жизнь не как на череду сменяющих друг друга дней и жизненных задач, а как на несколько одновременно сосуществующих «сюжетных линий».
Одну историю из своей жизни приведу в качестве примера того, как можно переживать течение времени и как оно способно изменяться.
Мы ходили в горный поход. И в предпоследний день мы шли по «ровной» дороге, и все «опасности» похода остались позади, потому что мы покинули опасную зону — никаких гор, никаких камнепадов, сплошная тропа-магистраль до конечного пункта. Мы шли с девушкой вдвоем, остальные участники группы были либо сильно сзади, либо сильно спереди, и в какой-то момент магистраль оборвалась и перешла в непроходимую тайгу. Пройдя за 40 минут всего 300 метров тайги, мы приняли решение возвращаться обратно. Мы вернулись к тому месту, где тропа была еще отчетлива и нашли там вещь, принадлежащую девушке, которая, как нам было известно, шла последней со своим провожатым, т.к. получила небольшую травму и явно не могла идти быстро. Теперь стало ясно, что вся группа уже прошла этот бермудский треугольник и мы остались тут одни.
Мы снова продолжили ход по тропе, пытаясь быть максимально внимательными к возможным ответвлениям. Но вскоре тропа оборвалась снова в том же месте. Мы обшарили площадь тайги примерно 300 на 300 метров, в конце концов, лично я, настолько выбилась из сил, что в прямом смысле падала от усталости и совершенно утратила столь важную на природе способность — видеть, где можно было бы пройти. Предполагаемых ответвлений решительно не было.
Обычно в таких ситуациях принято возвращаться на то место, где ты в последний раз видел группу. Во второй раз преодолев 300 м тайги, мы решили возвращаться к нашей обеденной стоянке — в любом случае завтра туда за нами придут. Главное дойти до нее. Мы ломанулись к стоянке, но в течение получаса пришла кромешная тьма, и мы сразу обнаружили, что дальнейшее передвижение абсолютно невозможно, потому что мы потеряемся настолько, что даже возвращение к месту обеда будет поставлено под сомнение. А это уже чревато более серьезными проблемами, чем опоздание на самолет. В итоге мы встали на «холодную» ночевку, еды и палатки у нас не было. Зато оказался кан, зажигалка и пенки.
В какой-то момент наших метаний, когда моя спутница отошла, я заплакала. Я представляла, что могла бы быть с нашей группой, есть вкусные лепешки. А сейчас из-за того, что наш руководитель отказался идти более плотно, я нахожусь прямо посреди леса! Даже в голове не укладывается. Я и представить себе не могла, что можно так быстро и неожиданно перейти с уровня проблем «как побыстрее разобраться с делами и что я хочу сказать мужу…» на уровень «как обеспечить свою жизненную безопасность». Через некоторое время я успокоилась и начала хладнокровно просчитывать, чем может быть чревата складывающаяся ситуация и как, соответственно, действовать.
Я логически вывела, что моя жизнь находится в безопасности и каждый раз, когда возникали сомнения, повторяла про себя доказательство этой «теоремы». Дальше вновь стали появляться вопросы, а как же самолет... если опоздаю, как я разберусь с делами… родители перепугаются... Были и раздраженные мысли, связанные с тем «какого... я должна торчать здесь, вместо того, чтобы праздно наслаждаться жизнью в другом месте?»
В общем, появилось очень много опасений про «не успеть», про то, что если я не окажусь в тех местах и не сделаю те вещи, которые «должна» сделать, мой мир самоуничтожится или что-то вроде того. А также злость, что реальность не соответствует моим ожиданием и выработанному «плану».
Потом вдруг меня охватило совсем другое настроение, которое резко отличалось от моего обычного. Я посмотрела вокруг. Меня окружали черные горы, выделяющиеся на фоне темно-синего неба. Сегодня было полнолуние и, видимо, за счет этого река была неестественного ярко сине-голубого (прямо посреди ночи) цвета. Казалось, что реку подсвечивают со дна и помимо этого в нее вылили кучу темно-синей краски. Это выглядело совершенно безумно на фоне спокойных черно-синих тонов ночи.
И в этот момент время перестало быть чем-то внешним, оно стало задаваться изнутри происходящими событиями. Тогда я отчетливо ощущала, что единственные события, которые могут иметь для меня значение, это те, непосредственным участником которых я являюсь. И в этом смысле нельзя оказаться «не там». Там, где я присутствую в данный момент — это и есть то единственное место, где я «должна» находиться и единственное место, где я имею возможность как-то проживать свою жизнь на данный момент времени.
Почему я там оказалась и куда бы хотела попасть — это уже второстепенные вопросы. Другие места и состояния, как бы я того не хотела, на данный момент мне недоступны в силу нахождения меня в конкретном месте и конкретном состоянии. И наконец, отсутствующее (представляемое) место или переживание никогда не может быть более важным, чем актуальное, даже, если оно предполагается как «лучшее» в каком-либо отношении.
Данная история для меня является иллюстрацией того, как время сначала является ориентиром, к которому прилаживается все поведение, а затем становится вторичным по отношению происходящим событиям. В этот момент именно они становятся более важными, а скорее даже единственно важными.
М.Мак-Клюен пишет, что человек действует исходя из абстрактного понимания времени, к которому «приноравливаются потребности», а не из желаний и актуальных возможностей. В этом случае время становится первично по отношению к внутренней реальности. Что ведет к отсутствию ориентации на осознание себя и собственных потребностей (символических или физиологических). Возможно, способность действовать только в одном режиме, «естественном» первобытном (в значении более древнем) или «линейном» (когда время становится главным и единственным ориентиром для действий), ограничивает полноту человеческого существования. А лишь своевременное и уместное переключение позволяет не утратить индивидуальное в процессе приспособления к общественному.
Читать также:
Размышление о людях, которые посвятили свою жизнь одному делу... или не посвятили
Мелочи... Как? На этот вопрос, пожалуй могут ответить многие, кто пытался обратиться к себе и переломить ход естественного течения событий
