Чем может помочь психолог и принципы его работы?
Перечислю несколько тезисов и их предполагаемые практические следствия:
1. Травма есть событие психическое, а не череда внешних условий и последствий.
Из положительного это означает, что даже самые ужасные внешние события не могут «непоправимо испортить» психику.
Негативное следствие состоит в том, что даже по происшествии большого количества времени, человек может «здесь и сейчас» чувствовать на себе «груз» минувших событий, например, в виде чувства вины за содеянное, внутренней критики к самому себе, слабо осознаваемой «иррациональной» злости на тех, кто не поддержал, не нашёл нужных слов, не помог.
Психолог может помочь: найти «незавершенные» переживания и проработать их, довести до естественного окончания.
2. Психика не верит логическим доводам, она часто работает по другим законам.
«Вы не виноваты!» — скажут вам умные психологические книги или от природы эмпатичные, талантливые в оказании поддержки окружающие.
«Я знаю…» — ответит разум.
Такие разговоры, реальные или воображаемые, не панацея. Для того, чтобы достучаться до иррациональных слоёв психики нужно найти обходные пути, подобрать ключ (для каждого человека он разный, хотя могут быть похожие). Это можно сделать через ролевое взаимодействие, творчество, работу с эмоциями, чувствами, обсуждение снов, активное воображение, ассоциации. Не всегда искомое получается найти сразу, это тоже не повод для отчаяния.
Психолог может помочь: найти иррациональные мотивы ваших действий, если они активно себя проявляют в повседневной жизни и связаны с ситуацией обращения.
3. Ятрогенные установки — это те убеждения, мысли, фантазии, которые кажутся правдоподобными и усугубляют чувства вины, стыда, страха ощущение невосполнимой потери, провоцируют пассивность или пессимизм. То есть человек сам себя начинает мыслить и переживать не совсем нормальным (что, в общем-то, неоправданно).
Примеры: ощущение, что какое-то событие разделило жизнь на «до и после», сделало совсем непохожим на других людей, сменило весь курс жизни, привело к необратимым изменениям в настроении, отношении к людям, уверенности в своих силах.
Не любой опыт равно легко ассимилировать, переварить, пережить. Обычные события прошлого вызывают сглаженные, низкие по интенсивности эмоции — положительные или отрицательные, как если бы эмоции уже давно «забрали из ситуации». При вспоминании травматического материала эмоции могут быть очень интенсивные. Это значит, что событие ещё до конца не пережито, и определенная внутренняя работа ещё предстоит.
Психолог может помочь: найти источники положительного, не обвиняющего отношения к себе внутри вас.
4. Избегающее поведение и переживание собственной незащищенности легко провоцируются получением экстремального опыта.
Столкновение с экстремальным опытом может заставить человека пересмотреть своё поведение. Но одно дело, если это решение не путешествовать ночью с дальнобойщиками, и другое, когда человек пытается исключить из своей жизни обычные повседневные ситуации, например, не бывать в темное время суток на автомобильной парковке в городе.
Избегающее поведение обычно имеет последствия на образ жизни в целом. Поэтому, когда есть возможность избежать избегающего поведения, стоит попробовать. Возвращение ощущения безопасности может быть длительным, но лучше выглядеть глупо в попытке сохранить свой образ жизни (положительные его стороны), чем безотчетно «вырезать» все, что на основе нового опыта кажется пугающим.
Психолог может помочь: найти неэффективные или «опасные» способы реагирования на ситуацию.
5. Трудные события жизни могут способствовать появлению в свободно проявлявшей себя психике «запретных территорий».
Распространённое решение в связи с некоторыми негативными экстремальными событиями — ни с кем, или почти ни с кем, их не обсуждать. Риск такого решения — неполучение принятия в точке своей наибольшей нужды в положительном отношении. Найти человека, который сможет понять и принять без осуждения, само по себе очень целительно, но при этом, наоборот, болезненно и опасно для самооценки (особенно, когда отношения являются значимыми) ошибиться с выбором того, кто сможет поддержать.
Отсутствие разговоров на определенные темы с самим собой или другими похоже на способ реализации желания «вырезать» какое-то событие из истории жизни. В этом случае главное, чтобы событие не «ломилось назад в мысли» против воли. Если это так, то стратегия «вырезания» не работает, и ее следует заменить противоположной.
Теперь о психологах. Многие психологи, даже если они не обучались специально в гештельт-подходе или психодраме используют обмен ролями для того, чтобы помогать своим клиентам увидеть и прочувствовать ситуацию более многогранно и при этом в отличие от реальной жизни — в «безопасном пространстве» (без последствий).
Если человек не может сыграть роль другого конкретного человека, но при этом в остальных ролях может свободно себя чувствовать — это маркёр того, что есть «слепые пятна» либо в отражении реальности, либо в понимании, знании себя.
Роль, которую невозможно сыграть, это подсказка, где восполнять пробел, чтобы осуществилась личностная интеграция (субъективно переживается как внутреннее спокойствие, динамическое равновесие).
Теперь вопрос, если бы вы были психологом, смогли бы вы в рамках психотерапевтической сессии предложить человеку, который предпочёл бы никогда и ни с кем не обсуждать болезненный опыт, «сыграть» своего насильника или агрессора? Мой личный ответ, такое точно не стоит делать на первой встрече (отношения с психологом должны быть длительные, а через совместные успехи у клиента должен быть сформирован запас доверия). Но если в своей фантазии я могу быть «по обе стороны», то происходит завершение проработки фигуры страха и становится легче найти точку отсчета изнутри своего я в реальной жизни, интегрировать эмоции и разумные доводы, быстро находить решения в ситуации выбора, различать свою ответственность и ограничения.
Психолог может помочь: найти зоны ближайшего развития.
Читать также: «Психическая травма — гештальт мифы»
Помощь психолога в Москве, метро Рижская, Фрунзенская.
