Первый выпуск 4 сезона:
Пересечение границ: психология эмиграции в новую реальность (podcastru с возможностью перехода на самые популярные площадки для прослушивания подкастов)
Пересечение границ: психология эмиграции в новую реальность (на Spotifycom)
Таймлайн
0.44 Эмиграция. Вечная проблема или локальная? О личном или универсальном? Волны эмиграции или уникальный момент.
4.50 С чем сталкиваются люди, проходящие через эмиграцию?
8.18 Слияние, дифференциация, поле
10.21 Личный опыт. Интенсификация кризисов
15.38 Как справляться с эмоциональной нагрузкой
22.00 Продолжение разговора о том, что происходит, когда мы теряем привычный комфорт и безопасность
24.25 С чем еще часто сталкивались пары?
28.15 Вопросы подписчиков (про родственников эмигрантов)
41.30 Продолжение обсуждения, как через политические события и эмиграцию проходит «расширенная семья»
44.15 Личный опыт в психологической практике (Мария Долгополова)
47.18 Остался, значит согласен с политическим курсом?
50.28 Личный опыт, Дарья Приходько.
52.29 Фазы эмиграции
1.00 Уехать нельзя остаться
Пользуясь своим монтажерским энтузиазмом, сделала вам для просмотра маленький кусочек видео, который я подготовила во время записи подкаста об эмиграции с Дарьей Приходько. Он снят по первой пятнадцати минутной части подкаста, который, я рекомендую вам послушать целиком. Также для вашего удобства я выложу таймлайн. Буду рада любым вашим откликам и комментариям по поводу видео, интервью и самой темы (возможности комментирования на сайте не предусмотрено, но вы всегда можете проявить активность в моем телеграм канале t.me/dolgopolovamaria
Транскрипт видео
Мария Долгополова: Я бы хотела в каком-то объеме рассказать то, что относится к большему числу людей. Какие-то более универсальные вещи по поводу эмиграции, потому что они есть, и о них, мне кажется, полезно рассказывать.
С одной стороны, если мы берем не сто лет, а, например, последние два года, то я обращаю внимание очень сильно на то, что, когда люди, социальные группы, окружение каждого человека приходит в активное движение по поводу чувств, связанных с политическими событиями… Кто-то вообще куда-то поехал-уехал, кто-то еще что-то делает. То есть очень много разных процессов запустилось. И я замечаю, что людям становится (некоторым, не всем) сложнее думать про себя, потому что это слишком...
Ну, то есть, допустим, вот ты такой человек, и в твоем окружении все уехали. И ты как бы немножко тоже хотел уехать. Или вроде бы сильно хотел уехать. И тебе становится тяжелее принимать решения, потому что вот эта стремнина, это течение, оно как будто бы тебя толкает, например, тоже уехать. И тебе сложно личностно погрузиться внутрь себя, абстрагироваться от этого, и посмотреть, действительно ли тебе нужна эмиграция, или она тебе нужна, но позже, или она нужна, но не в той форме, в которой это сделали твои друзья и знакомые. И когда есть вот эта стремнина, когда есть вот эта река, то очень сложно.
Также у меня есть, я думаю, будут еще клиенты, у которых было наоборот, что у них была потребность ехать очень сильная, они ее чувствовали с самого начала. Но в их окружении не уехало 98% (почти никто). И им тоже тогда очень сложно опираться на свою реальность, потому что их окружение вроде бы ничего токсичного не говорит, но все равно считают тебя немного сумасшедшим.
Дарья Приходько: Все, что ты рассказываешь, языком гештальта, похоже на слияние. Если называть защитный механизм
Мария Долгополова: С одной стороны, да, но это не просто слияние с некоторой группой. Это про то, как, терминами гештальта, работает само «поле» (среда). Само «поле» задает какие-то правила, и если у нас происходят высоко стрессовые события, то нам может, например, потребоваться выйти из этого «поля». А выйти из «поля» не так уж и просто.
Например, ты живёшь в России. И несмотря на то, что у нас есть человек А и человек Б, которые живут в России, человек А будет находиться в «поле», где все уехали, а человек Б будет в «поле», где никто не уехал. Хотя и А, и Б, допустим, выросли в России, но они жили в разных «полях».
И каждому из них нужно проделать эту внутреннюю работу, что да, «моё поле потекло туда». А что всё-таки делать мне? Ну, языком Гештальта, очень необходимо провести дифференциацию, потому что если эмигрировать поедет тот человек, которому это не подходит, кто это сделал из конформизма, то есть «утёк за полем», то его эмиграция на самом деле будет чудовищной. Поэтому нужно поехать с трезвым личностным выбором.
Я могу сказать пару слов про себя, но я это замечала и в других своих клиентах и знакомых. Раньше у меня были мысли пожить в других странах, поработать в других странах — такого рода желания.
Как-то глобально куда-то сдвинуться, у меня таких идей и планов раньше не было. Но у меня были, естественно, какие-то свои дилетантские человеческие ассоциации на тему эмиграции. Что это там что-то про тоску по родине, про какую-то усталость, что надо по социальной лестнице подниматься, например. Не сначала, но ты как-то можешь «просесть» в своих социальных возможностях, тебя никто не знает. Ну то есть такие нормальные вещи, мне кажется, логично ассоциировать с эмиграцией.
Но когда я стала участником всего этого, и то, через что я прохожу со своими друзьями и клиентами, это... Ну, как будто бы эмиграция — это такой мощный катализатор всех других процессов и всех других возможных кризисов. Я могу, чтобы не передавать конфиденциальную информацию никаких своих клиентов, привести пример тут на себе. Здесь я как раз довольно типичный пострадавший, типичный страдалец.
Я уже в браке 11 лет, практически, без пары месяцев. И когда мы с мужем поехали в Узбекистан осенью 2022 года, мы сначала поехали в Англию, потом поехали в Узбекистан без обратного билета. Я понимала, что у нас есть, как и у любой пары, какие-то недоговорённые вещи, которые бы тлели. Мы бы как-то друг на друга обижались, где-то в глубине души сомневались бы в чём-то, потом о чём-то договаривались. То есть, мне видно, по какому психологическому руслу наша пара существовала бы в России, если бы не было никаких потрясений, если бы не было никаких таких решений куда-то поехать, что-то начать, я понимаю, как бы это все разворачивалось.
А тут мы приехали в другую страну, я ждала «тоску по родине», например, потому что все-таки у меня была ассоциация, что это будет самой главной «фигурой», но на самом деле как будто бы обострились те кризисы, которые должны были разворачиваться несколько лет, потом прорабатываться и как-то затем сворачиваться. Они выстрелили просто за считанные недели. И я была готова ходить по потолку и говорить: «Блин, а что, если мы разведемся?» Причем я очень уравновешенный человек в отношениях, то есть я спокойная, я обдумывающая, рефлексирующая, все-таки профессиональные деформации делают свое дело. «Я-послания» и все прочее... Но я понимаю, что это было наше содержание, содержание нашей пары, но из-за этих глобальных событий это содержание сгустилось в такую очень концентрированную временную точку, которую невозможно ни отложить, ни перенести, ничего.
Я бы подумала, что это какой-то такой мой личный эффект, но я не раз это проходила и со своими друзьями, и со своими клиентами, что «я боюсь развестись» — это слова, которые я очень часто слышала за последний год. И мне кажется, что это то, что я здесь вижу универсального, это как раз-таки свойство катализатора.
Все, что хотя бы чуть-чуть плохо работает, хотя бы чуть-чуть работает проблемно, оно выстрелит в таком концентрированном виде. Ты либо это выдержишь и пройдешь дальше, либо ты это плохо выдержишь. Но в моем окружении все выдержали.
Все интервью, слушайте в подкасте.
